ГП «НПО «Павлоградский химический завод» основан в 1929 году как предприятие по выпуску взрывных материалов и снаряжению боеприпасов разного назначения. Производственная деятельность, услуги, научно-исследовательская и конструкторская деятельность предприятия, которая связана с производством и утилизацией взрывных материалов, сертифицирована в рамках Международных стандартов, имеет долгосрочные взаимовыгодные связки в плане снабжения продукции и предоставление услуг заграничным компаниям в 20 странах мира. В этом году Павлоградский химический завод отмечает свой 90-летний юбилей.
Может ли быть государственное предприятие успешным? Как победить производственно-экономический кризис, зарабатывая на отходах и энергоэффективности? Может ли подготовка к войне обеспечить мир?Об этом и многом другом говорили с генеральным директором ГП «НПО «Павлоградский химический завод», Героем Украины, доктором технических наук, главным конструктором ракетных двигателей Леонидом Шиманом.
«ЗАЛОГ МИРА – ВЫСОКОТОЧНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ВОЙНЫ»
- Что сегодня есть «безопасность»? Как Вы видите эту систему с позиции ТОП-менеджера крупного оборонного предприятия?
- Безопасность – это многоликая, многосекторная и многослойная структура. Это безопасность и техническая, и в сфере охраны труда, и лично человека, и окружающей среды, и мира и, в том числе, безопасность военная. Даже производя изделия для войны, мы создаем безопасность для мира. Только будучи сильными, мы можем обеспечить безопасность страны.
За годы Независимости Украины существовавший военно-промышленный комплекс был либо уничтожен, либо стал непригодным к использованию из-за того, что морально и физически устарел. И поэтому Украина в 2014-15 годах оказалась в той ситуации, в которой оказалась.
- И в чем, на Ваш взгляд, лежит залог безопасности страны?
- Без высокоточного вооружения Украина не сможет быть независимой, не сможет обезопасить свои территории и граждан, а также иметь сильную армию. И это понимают, как в России, так и в других странах, которые не заинтересованы в этом. Они всячески препятствуют этому процессу через людей, которые либо из-за денег, либо из-за славы, либо по дурости, подают информацию об этих процессах, как негативную либо же создают негативный фон вокруг предприятий или людей, занимающихся разработками. Причем это затрагивает всех, начиная от верхушек, заканчивая рядовыми коллективами, которые проводят работу.
- Каким образом Вы, как руководитель оборонного предприятия, противостоите этому?
- Как я могу этому противостоять? Этим должны заниматься специальные органы, начиная от самого «верха», то есть СНБО и заканчивая самым низом – это военные и гражданские контрразведки, внешняя и внутренняя разведка, перед которыми и стоит задача защищать безопасность государства. А не использовать ситуацию для своей собственной выгоды с целью заработать дивиденды.
- Если учитывать все вышесказанное, то как бы Вы очертили свою миссию, философию?
- Моя миссия определена Господом Богом. И она известна только ему. Не знаю, по каким причинам я поступаю так или иначе, но я четко понимаю, что я направлен и должен донести свой крест до конца. Так, чтобы после меня было лучше, чем до. Чтобы после меня было безопаснее, чем до меня. И это касается огромного количества процессов, которые происходят вокруг меня. В первую очередь, это касается процессов на заводе, который я возглавляю уже 20 лет. Но то же происходит и в моей семье, и во всем, что меня окружает.
- Какие оборонные разработки были созданы за время Вашего руководства ПХЗ?
- За очень короткий промежуток времени удалось создать собственное производство комплектующих для систем высокоточного вооружения. Это вооружение класса оперативно-тактического с дальностью до 500 км и класса тактического с дальностью до 150 км. Сегодня многие из видов проходят испытания. Павлоградский химический завод в той или иной мере принимает участие в этом процессе. Мы являемся ключевым научно-исследовательским подразделением в области специальной химии. Если говорить о перспективах, то сегодня мы работаем над увеличением дальности, мощности и скорости ракет, что дало бы преимущество в системе вооружений. Это вооружение сможет защитить нас не только на войне, но и в мире. Люди будут понимать, что у нас есть преимущество и можно получить асимметричный ответ Украины. В симметричном ответе всегда присутствует экономическая составляющая. В ассиметричном ответе экономическая составляющая меньше, что более целесообразно. У нас нет природных ресурсов, которые позволили бы содержать огромную армию. Поэтому ассиметричный точечный ответ будет преимуществом.
«УСПЕХ ПРЕДПРИЯТИЯ – ЭТО ЭФФЕКТИВНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ ПЛЮС ЗАКОН, А НЕ ФОРМА СОБСТВЕННОСТИ»
- Нередко приходится слышать о том, что частная собственность – это панацея, государственная – беда. Я говорю о том, что все зависит не от вида собственности, а от человека, его знаний и опыта, его образования и его стремления. И исходя из всех этих качеств, человек может как погубить дело, так и вырасти в нем. Мне говорят о том, что без частной собственности Украина погибла бы. Хорошо, 90% всего приватизировали. Где процветание? Допустим, проведем мы доприватизацию еще 10%. Зацветем? Мне отвечают: нет. Так какое тогда отношение имеет к развитию форма собственности? Поставьте дурака в самую успешную частную компанию, и он ее погубит. И наоборот: поставьте высокоинтеллектуального, высокообразованного человека с опытом в менеджмент государственной компании – и она заработает лучше любой частной. Сделайте законы, которые были бы равны для государственных и частных компаний, поставьте эти предприятия в равные условия – и государственные компании будут сильнее. А сейчас все сделано так, чтобы государственные компании погибли.
- Например?
- Возьмем, например, прибыль. Частная компания платит 20% налога, мы – 50%, а платили 96%. Как можно развиваться за 4%? Частная компания может пойти и взять кредиты, мы – нет. Частная компания может создать совместное предприятие, «влить» новые технологии и осуществить прорыв, мы – нет, потому что государство запрещает нам создавать совместные предприятия. В частных предприятиях зарплата топ-менеджмента устанавливается собственниками в зависимости от достигнутых результатов. А в государственном секторе? Да хоть ты лопни – 8900 грн. И какой генеральный директор будет жилы рвать при таких условиях? О каком развитии идет речь? И тогда придут те, кто согласен на 8900 грн и будут воровать. А кто создает такие условия? Государство.
- Сегодня Вы выступаете с лекциями по всему миру…
- Это то, что я использую в своих корыстных целях для привлечения на свою сторону тех или иных специалистов или компаний, которые могут принимать совместное участие в той миссии, которую мы несем, а также тех проектах, которые опять же необходимы нам для обеспечения безопасности как страны в целом, так и предприятия в частности. Мы используем их опыт, знания и технологии.
Один из примеров связан с экологической безопасностью и утилизацией отходов. По большому счету, утилизировать можно все. Но потом сбросить это в реку, загрязнить окружающую среду и оставить после себя такое, что хоть трава не расти. А можно придумать, как отходы сделать сырьем для другой продукции или процессов, которые в дальнейшем тебе же принесут доходы и дополнительную прибыль. При этом расходы на производство снижается, так как стоимость этих отходов близка к нулю, а затрат на их ликвидацию нет вообще.
- Насколько я понимаю, Вам удалось реализовать на практике такого рода схему
-Да. ПХЗ ежегодно должен сбрасывать около 100 000–120 000 тонн отходов в год в очистные сооружения на реке Кочерга. Эти отходы через водные каналы попадутт в Днепр. Сегодня из этих отходов мы будем получать порядка 6000 тонн концентрированной азотной кислоты, которая в дальнейшем используется в технологическом процессе. В последствии мы снова получим около 40 000 тонн отходов, которые в дальнейшем будут переработаны. Нам нужно будет добавить еще 10% отходов, которые мы приобретем у других производств. ПХЗ закупал концентрированную азотную кислоту в Польше, теперь же, благодаря новой технологии, в этом не будет необходимости. Более того, теперь мы будем закупать отходы у других производств. Окупаемость такого проекта составляет 2,5 года.
ОТ ПОСТСОВЕТСКОЙ НИЩЕТЫ К ЗАРАБОТКУ НА ЭНЕРГОНЕЗАВИСИМОСТИ
- Какие последние новации и разработки были внедрены на предприятии?
- Помимо тех 59 технологий по утилизации, которые мы создали, в настоящее время на разных стадиях продолжается создание еще 76 hi-tech технологий, связанных в единую вертикальную интеграцию по созданию новых высокоточных видов вооружений. Они связаны и с изготовлением сырья для производства компонентов, и с изготовлением компонентов для производства полуфабрикатов, и с изготовлением ряда частей, а также в целом двигателей для ракет. Фактически, создано 17 добавочных плоскостей, в каждой из которых есть свои hi-tech технологии.Дело в том, что в Украине не существовало собственного производства сырья и компонентов. Все производства, в основном, находились в Российской Федерации.
- Сколько факторов задействуется в вашей бизнес-модели?
- У нас, фактически, 5-7-факторная бизнес-модель.
- Как вам удается просчитывать на 7 шагов вперед?
- Не знаю. Господь Бог дал мне такое видение, которое позволяет предугадывать.
- Если говорить непосредственно о Павлоградском химзаводе, то как за 20 лет вашего руководства трансформировалась бизнес-модель предприятия?
- Для начала нужно было понять, в какую ситуацию мы попали. Ведь что происходило? Было государство – Советский Союз, которое распалось и никто, фактически, не понимал, куда попал. И работать продолжали, как в Советском Союзе, но оказалось, что в новом государстве все уже совсем по-другому: законы СССР уже не действуют, а новых законов еще нет. И кто что мог, то и делал. И кто имел больший доступ к информации и государственным институтам, тот быстрее начинал реагировать и, соответственно, становиться на ноги. За счет кого? За счет тех «дураков», которые еще не поняли, где оказались. Так сформировались первые финансово-промышленные группы. То же было и у нас.
- Но вас же не ограбили, и вы не вошли ни в какую олигархическую систему…
- Это другой вопрос. Нас ограбили, но войти мы еще не успели. А ограбили нас просто: мы имели доходы $150-170 млн. Из них $90 млн были доходом по экспорту, при этом у нас были контракты как по гражданской, так и по военной продукции. При этом контракты долгосрочные – вплоть до десятилетних и контракты эти нужно было выполнять. Но оказалось, что те, кто имел доступ к информации и государственным институтам подготовили распоряжения о том, что для сдерживания инфляции необходимо продать 100% валюты, которая приходит за выполнение контракта, по государственному курсу. А покупать валюту, которая тебе нужна для закупки сырья, ты должен уже по коммерческому курсу у коммерческих банков. А разница в этих курсах составляет 200-300%! Можно ли при таких условиях выполнить хоть какой-нибудь контракт? Да нет, потому что первая же операция вытянет у тебя всю прибыль, и ты станешь нищим. И мы за 2 года стали нищими. Мы пошли в банки просить кредиты, потому что они же нас ограбили и у них лежали наши деньги. И они давали нам кредиты. Под 35-40% годовых. И мы вынуждены были брать эти кредиты, чтобы платить людям зарплату, чтобы нам попросту не отключили электроэнергию. Так продолжалось до 1995-98 годов.
- Каким образом Вы вытягивали предприятие из сложившейся ситуации?
- В 1999 году я стал генеральным директором завода, до этого занимал должность технического директора. Мне нужно было понять, почему на предприятии все так плохо, почему у других хорошо, чем они отличаются от нас и какими знаниями они обладают. Потом возник вопрос как полученные знания применить и трансформировать в то, что поможет выплыть из того болота, в котором все находились. А потом понадобилась «хирургия»: было необходимо удалить все «наросты» и «опухоли», то есть все то, что мешало делу и паразитировало на нем. А это было больно и страшно, потому что приходилось распоряжаться человеческими судьбами. Необходимо было придумать систему, как сделать все с минимальным ущербом для людей. И поэтому мы придумали 7-орбитальную систему. Таким образом, мы разделились на 9 разных предприятий, каждое из которых пошло по своей орбите. Мы избавились от «раковых опухолей», от балласта и начали отстраивать то, что осталось.
- И с чего вы начали «перестройку»?
- С вопроса энергонезависимости. Когда в 2000 году я сказал, что мы не должны зависеть от поставок газа, электроэнергии и воды, с меня смеялись и говорили, что это невозможно. Сегодня же мы имеем 100% независимость от централизованного водоснабжения и теплоснабжения. Конечно, мы зависим от цены на газ, но мы получаем стоимость электроэнергии в 2 раза меньше, чем на рынке, обеспечивая таким образом независимость от электроэнергии. При этом тепловая энергия у нас является отходом и, таким образом, мы имеем бесплатное тепло. Если раньше на 1 гривну себестоимости приходилось 34 копейки энергоресурсов, то сегодня мы платим 3 копейки. Это при том, что ранее цена газа была 7 копеек за кубометр, а сегодня – 7 гривен за кубометр! И такая система сегодня должна внедряться в каждой квартире.
- Это правда, что Вы консультировали священнослужителя из местного храма по поводу утепления здания церкви, которая сейчас строится?
- Да, я рассказывал систему на примере нашего спортзала. До реконструкции его отапливали 4 котла общей мощностью 800 кВт/час. При этом при температуре на улице -10 градусов в зале был лед на полу. О каких детских занятиях для детей могла идти речь? Что же мы сделали? Нет, мы не меняли отопление, мы не добавили ни одного киловатта мощности. Мы посчитали энергопотери и для их снижения утеплили максимальную поверхность в этом зале: полы, стены, окна, потолки, двери. Как только мы уменьшили телоплотери, соответственно снизился и расход на нагрев. Теперь, прожив уже 3 зимы после реконструкции, мы видим, что котлы тратят 250-180 кВт электроэнергии для поддержания температуры теплоносителя не 75 градусов, как было раньше, а всего лишь 35-37 градусов. При этом температура в зале сохраняется на уровне +19 градусов. И такая система применима и жилью, и к храму, и к промышленному предприятию. В идеале, нужно стремиться к тому, чтобы теплопотери были равны 0, тогда в помещении будет жарко. Да, с точки зрения капитальных инвестиций это дороже. Но с точки зрения текущих многогодовых затрат это окупается очень быстро, буквально за год-полтора. А все остальное время – это стадия получения прибыли за счет того, что вы не тратите деньги на энергоресурсы.
- Как у вас рождаются идеи относительно изобретений, производственных процессов?
- Не знаю. Я ничего не изобретаю, все вытекает из логики принятия решений. Думаю, что сумма опыта и знаний позволяет моей интуиции выдавать некие решения, которые впоследствии оказываются правильными. Бывает, что решения приходят во сне. Бывает даже такое, что случайный прохожий обронит случайную фразу, за которую ты цепляешься и приходишь к правильному решению.
«НА ПРЕДПРИЯТИИ КАК В СЕМЬЕ: ВЛЮБЛЯЕШЬСЯ, ЛЮБИШЬ, ПРИВЯЗЫВАЕШЬСЯ»
-Сегодняшнее новое поколение – это рекламщики, маркетологи и прочие направления. Но факт остается фактом: молодежь не стремится к техническому образованию. Как вам на предприятии удается удерживать молодежь?- Первое – платим людям деньги. И это главное. Во-вторых, наши люди прошли многие проекты, пережили немало трудностей на предприятии. И это как в семейной жизни: сначала влюбленность, потом – любовь, потом – привязанность. Плюс ко всему, мы создаем условия, которые позволяли бы человеку выходить на новый проект со своим личным интересом, который бы позволял ему гордиться собой, своим предприятием, своей работой. Это нематериальный стимул, но он очень важен для человека. А волшебной палочки у нас нет.
- Как сегодня обстоят дела в работе на оборонную сферу? Какие вы видите тенденции?
- Последние 4 года - это гиперпрогресс в этом направлении. Все дело в том, что поменялось отношение высшего руководства страны к видению развития государства. Во-вторых, за эти 4 года институтами власти были созданы нормативные акты, которые как раз регулируют и стимулируют развитие в сфере безопасности. И именно благодаря депутатскому корпусу сегодня есть прогресс и надежда на то, что государство станет сильным и обеспечит безопасность как своим границам, так и людям, которые здесь проживают.
Конечно, есть и сложности. Есть противоречащие друг другу законы и нормативные акты. Еще не отрегулировано взаимодействие внутри Министерства обороны его управлений, отвечающих за заказы. Не определены центральные органы власти, регулирующие политику военно-промышленного комплекса.