Наталия Рекуненко, специально для ИА «Новый мост»
Обычай отмечать День Святого Валентина пришёл в Украину относительно недавно, но быстро стал неотъемлемой частью нашего бытия. Хотя традиция ежегодно 14 февраля чествовать католического священника не только не имеет корней в национальной культуре, а даже напротив – противоречит религиозным устоям в нашем преимущественно православном обществе. Но кого, скажите, волнуют эти исторические подробности? Если появляется лишний повод сделать подарок любимому человеку, есть ли что-то грешное в том, что мы им пользуемся?
Наши предки не знали Дня Святого Валентина. Но поводы выражать свою любовь в период после Рождества у них были. В ежегодном справочнике «Весь Екатеринослав», в разделе «Народный календарь», указывалось, что после Крещения наступает период свадеб, который будет длиться до Пасхального поста. В связи с этим предлагаем подборку сообщений из местной прессы столетней давности, которые могли натолкнуть екатеринославцев на размышления о том: как оригинально или дешевле устроить свадьбу, где приобрести лучшее приданное или лучшую невесту, какие ловушки стоят на пути к семейному счастью и чего стоит опасаться в браке.
Бракосочетание в воздухе
В Сан-Антонио, штате Техас (США), мисс Сельетон и мистер Стоу отпраздновали свою свадьбу в гондоле дирижабля, эволировавшего на высоте 259 метров. Обряд бракосочетания совершал местный пастор. Несмотря на туман, дирижабль совершил круговой полет в 50 вёрст, затем спустился в лесу. Новобрачные прибыли в Сан-Антонио на автомобиле.
(«Русская правда», 16 января 1911 года)
Вместо венчальных колец - изображение супруга на мизинце
Обычай ношения венчальных колец уступит в скором времени, по словам французских газет, обычаю носить на ногте мизинца фотографическое изображение супруга. В Париже считается большим шиком носить фото любимого человека на мизинце левой руки, то есть ближе к сердцу. Недостаток этой моды в том, что ногти растут и портрет приходится постепенно обстригать ножницами.
(«Русская правда», 26 января 1911 года)
По дешевих дівок
У Павлоградському повіті селянські парубки, що женяться, не тільки не беруть за своїми молодими ніякого приданого, а навпаки – ще самі платять батькам молодих так званий викуп. Раніше викуп цей був не дуже великий: за дівку платилось від 50 до 75 карб., а інші цінились навіть по 20-30 карб. Але останніми роками, коли стало дорожче життя, значно піднялися ціни й за селянських молодих. Тепер за молоду доводиться платити до 200 карб. Коли додати сюди ще видатки на вінчання та на саме весілля, то й обходиться шлюб павлоградському селянинові у 300-400 карб.
Певна річ, що такі страшні видатки не всім селянам по кишені, і багатьом з них довелось би зостатися нежонатими мимоволі, коли б не виручив тут чоловік з с. Троїцького Дулинов. Дулинов служив на залізниці і попав якось на Київщину, де й одружився. На Київщині ніякого викупу за молоду не береться, то шлюб Дулинову й обійшовся зовсім недорого: всього за 30 карб. Вернувшись року 1906 додому в рідне село, Дулинов розказав про це своїм товаришам, які мали охоту женитися та через брак для цього грошей не могли. Ті зараз і подалися на Київщину і всі благополучно женилися. І тепер кожної осені, тільки попорається хліб, десятки парубків з волостей троїцької, петропавлівської, хорошівської, що не мають грошей, щоб одружитися у себе, їздять женитися на Київщину. Ці шлюби з киянками разом з видатками на дорогу й на вінчання обходяться їм у 50 карб.
(«Рада», 13 декабря 1908 года)
Невесты с аукциона
Поразительная простота нравов у ставропольских крестьян. В селе Надежда осенью ощущался недостаток невест. Устроились крестьяне очень просто. Крестьянка Криулина поехала в Подольскую губернию, набрала 7 девушек и привезла. Узнав о прибытии «товара», крестьяне явились за покупкою. Цена за девушку – 10 рублей и чувал пшеницы поставщице и 10 рублей девушке для покупки необходимых к венчанию предметов.
Все 7 девушек были вскоре разобраны, и Криулина получила 70 рублей и 7 чувалов пшеницы, стоящие 35 рублей. За проезд по железной дороге девушки заплатили из своих средств.
Позавидовав столь прибыльной торговле, и другие женщины решили съездить за «товаром». Одна из них – Козлитина – подыскала себе заимодавца, который дал ей 20 рублей на дорогу, поставив условие вместо процентов взять любую девушку. Она поехала в Полтаву, набрала 6 девушек и доставила их в Надежду. И этих невест расторговали моментально.
(«Приднепровский край», 6 апреля 1910 года)
За живым товаром
Строго говоря, ни для кого в Пинске не было секретом, что окрестные помещики наезжают в город довольно часто, главным образом, за «живым товаром», и что для удовлетворения их «требований» существует здесь целая организация поставщиков и поставщиц. Всё, однако, до сих пор в этой области обделывалось «шито-крыто», и все молчали.
Но вот «полиция обнаружила», и загудел весь Пинск. Теперь только и разговоров об «обнаруженной шайке поставщиков живого товара». «Обнаружена» шайка была только потому, что одна из жертв подала формальную жалобу.
«Выяснилось» при этом, что главными участниками шайки были 2 «факторши» и лакей гостиницы Басевича. Последними жертвами этой тёплой компании были две деревенские девушки – В. Савчук и М. Семенюк. Их заманили в Пинск обещаниями «хорошей службы» у настоящих господ и, поместив в гостинице, заставили «принимать гостей» – тех самых господ помещиков, которые так часто посещают Пинск «по неотложным делам».
Предстоит процесс, в котором фигурировать будут, как говорят, многие «почтенные имена».
(«Приднепровский край», 10 апреля 1910 года)
Жестокая невежественность
У домовладельца Антропова, живущего в Иркутске, заболела психическим расстройством жена Прасковья 25 лет. Антропов-беспоповец, и его единоверцы были убеждены, что в Прасковью вселился бес, которого надо изгнать.
С этой целью больную приковали на длинную цепь в холодном помещении. Около Прасковьи сидели постоянно две женщины и читали молитвы, которые и должны были способствовать изгнанию беса. Молитвы, однако, не помогали.
Решено было прибегнуть к более радикальному средству. Больную выводили на цепи на улицу, несмотря на мороз, и обливали холодной водой. После такого душа её снова заводили в помещение. Спать больной приходилось на голых нарах. Во время припадков больная сильно билась о стены и нары, чем причинила себе немало ушибов.
Холодные обливания больной на улице повторялись бесконечное число раз. И были тем упорнее, чем меньший результат давали. Благодаря постороннему вмешательству, Антропову удалось поместить в психиатрическую лечебницу. («Русская правда», 18 января 1911 года)